Не будет у России таких ненавистников, завистников, клеветников и врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит. Я очень люблю славян, но знаю, что всё точно так именно сбудется, как я говорю, потому что такие вещи на свете иначе и происходить не могут. Начнут же они, по освобождении, свою новую жизнь именно с того, что выпросят себе у Европы ручательство и покровительство их свободе в защиту от России. 
Между собой эти землицы будут вечно ссориться, вечно друг другу завидовать и друг против друга интриговать. Разумеется, в минуту какой-нибудь серьезной беды они все непременно обратятся к России за помощью. Как ни будут они ненавистничать, сплетничать и клеветать на нас Европе, заигрывая с нею и уверяя ее в любви, но чувствовать-то они всегда будут инстинктивно (конечно, в минуту беды, а не раньше), что Европа естественный враг их, что они существуют на свете потому, что стоит огромный магнит — Россия, которая, неодолимо притягивая их всех к себе, тем сдерживает их целость и единство». Достоевский